Жуткие истории: Как на Кировоградщине супругов убийц ловили

18 августа 1978 года старшего инспектора областного уголовного розыска Якова Умрихина отправили в Голованевск. Он и не подозревал, что командировка продлится немало-немного - полтора года...

В августовскую ночь 1978-го исчезла пожилая жительница села Марьянополь Лавренюк - вдова лесника, которая сама жила вблизи леса. Передвигалась, опираясь на палки, и, как подтвердили жители села, никогда за пределы двора не выходила.

Первоочередные поиски ничего не дали. Совместно с сотрудниками соседних райотделов милиции и военнослужащих прочесали несколько километров леса но ничего не нашли.

В Голованевск прибыли руководители УМВД области во главе с Николаем Шавшой, Виктором Разумовским и начальником уголовного розыска Георгием Харичкиным. А из Киева - руководители главных подразделений, Пилипчук и Нартович (уголовный розыск), Фере (криминальная разведка) и другие. В то время уже было понятно, что, кроме пропавшей, надо искать убийцу или убийц.

Как это всегда бывает, общевойсковые мероприятия в конце концов утихли, крупные руководители один за другим вернулись на место своей службы, оставив поиски пропавшей на местных милиционеров под руководством заместителя начальника местного отдела старшего лейтенанта Анатолия Животовского и упомянутого Якова Умрихина.

...До июня 1979 года сотрудники милиции отработали едва ли не всех мужчин Голованевского района. Информации, за которую бы ухватиться, не было. А тем временем председатель Новоселковского сельсовета (куда входило три села - Новоселка, Роскошное и Марьянополь) сообщил о пропаже еще одной одинокой женщины - Шаргон-Чайки. Однако соседи пропавшей на некоторое время успокоили правоохранителей, рассказав, что она время от времени выезжала в гости к своему сыну, который жил за пределами района.

Однако в июне во время жатвы на полях колхоза "Дружба" на лафет комбайна попал скелетируемый труп человека. Оперативно-следственная группа установила, что покойной является та самая Шаргон-Чайка, а смерть была насильственной, поскольку тело женщины было без одежды, а на шее сохранилась затянутый двумя узлами тоненький платок.

Это событие, конечно, добавило хлопот руководству УМВД. Не удивительно, что в Голованевск вновь прибыло много правоохранителей разных чинов и рангов. Снова совещания, предупреждения и тому подобное. Повторная проверка всех, кто так или иначе попал в поле зрения милиционеров, отработки всего населения на причастность к убийствам ничего не дали.

Преступление не раскрыли, но под одной из скирд с прошлогодней соломой обнаружили еще один скелетированные женский труп - первой пропавшей женщины, Лавренюк. А на шее - то же самое, что и в предыдущей жертвы. Стало очевидным, что в районе действует если не серийный маньяк, то ярый убийца.

Правоохранители почти со стопроцентной уверенностью пришли к выводу, что убийца - местный.

Штаб по расследованию преступлений перенесли в Новоселки. Снова началась тщательная проверка тех, кто попал в решето сыщиков. В этом им помогала и общественность района. От нее получали разнообразную информацию, которую немедленно и тщательно проверяли. Конечно, и ту, что поступала анонимно.

Постепенно среди женщин началась паника, требования от властей найти убийцу участились.

И вот в местную прокуратуру пришла психически больная Н., которая рассказала, что ее в лесу изнасиловали неизвестные парни, которые обещали жениться, но поскольку никто из них обещания не выполнил, она обратилась в прокуратуру. Таким образом, впервые появилась серьезная зацепка, хотя и от не совсем нормального человека. Некоторые правоохранители не придали этой информации должного внимания.

"Нужно внимательно проверить это обращение, - настаивал Яков Умрихин на совещании. - То, что женщина больна, - еще не доказательство отсутствия самого факта".

Через некоторое время насильников задержали. Это была группа из 15 "отморозков", которыми управляли жители сел Одая и Липовеньки. А еще через месяц отработки установили их причастность к двум десяткам групповых изнасилований, ограблений и краж. Впоследствии выяснилось, что о существовании банды знали немало людей. Даже некоторые милиционеры, которым было известно о жестокости главарей преступной группировки, не спешили поделиться информацией по этому поводу.

Преступники, пользуясь своей безнаказанностью, разъезжали по селам района грузовиком с будкой, ловили и бросали в машину женщин, издевались над ними, а затем, запугав местью, отпускали. Как выяснилось в ходе расследования, были даже случаи, когда подонки проникали в дома и насиловали женщин в присутствии их мужей. Обнаглев от безнаказанности, бандиты выезжали на "гастроли" в Первомайск Николаевской области на мотоциклах с битами и велосипедными цепями, - преследовали местную молодежь, которая им не нравилась.

Фигуранты, чтобы смягчить меру своей ответственности за доказанные преступления, брали на себя и упомянутые выше убийства женщин. Но их показания не выдержали тщательной проверки.

Последнюю жирную точку, что развеяла сомнения относительно непричастности уже арестованных к убийствам головановских бабушек, поставило очередное заявление о пропаже женщины. Это была тридцатилетняя Евгения Хмель, жительница села Емиловка Голованевского района, не замужем, стрелочница железнодорожного переезда, располагавшегося в лесу вблизи Марьянополя.

Наконец на окраине Марьянополем под скирдой соломы нашли и ее тело. Убили женщину точно так же - задавили платком.

Среди местного населения распространилась паника: женщины отказывались ходить на утреннюю и вечернюю дойку скота, коровы и свиньи были негодованы, некоторые родители своих детей не пускали в школы и детсады. Теперь в расследование вмешались и партийные органы, ведь был нарушен ритм жизни в селе и колхозе. Они требовали от УМВД немедленно раскрыть убийства...

И вновь в командировку в Голованевск (вахтовым методом - на 2 - 3 недели) прибывали десятки сыщиков из Киева и Кировограда. В общем за те полтора года их было несколько сотен.

Неизвестно, сколько бы еще работали правоохранители, если бы однажды утром, проходя по территории молочно-товарной фермы, Умрихин и Животовский не встретили фуражира местного колхоза Владимира Ефимовича. Молодой человек (хотя все называли его почему по-отчеству) высокого роста и крепкого телосложения поздоровался с оперативниками и пошутил, глядя им в глаза: "Что, ребята, теперь и меня пора забирать в райотдел, я, видимо, один не проверялся".

Милиционеры постояли с "юмористом", поговорили о сельских новостях, а когда тот уехал, поняли, что надо тщательно проверять и тех, кто помогал расследовать убийства, предоставляя определенную информацию - самые активные дружинники, внештатные сотрудники милиции, доверенные лица, комсомольские вожаки, депутаты разных уровней, руководители колхоза и другие. Ефимович был именно из этой категории. Договорились никому не поручать проверку этих мужчин - ни подчиненным, ни командированным работникам розыска. Собирали на них информацию самостоятельно, не акцентируя внимание на них, практически конспиративно. И уже через неделю знали детальные данные о каждом.

Ефимович - 1953 года рождения, проходил срочную военную службу в Германии, был командиром танка. Женился на Любе Каневской, 1969 года рождения, местной колхозницей. Два года назад они выезжали в Сургут на заработки. Там Люба родила дочку, и пара почему-то рассталась. После того Владимир вернулся к Марьянополь, а бывшая жена осталась там. Некоторое время Ефимович работал трактористом, жил уединенно, одиноко, ни с кем не общался. Потом к нему вернулась жена, и они сошлись. На время проверки жили семейно. Большого состояния не имели.

Спиртного Ефимович почти не употреблял, поэтому перспектива взять мужчину на крючок в нетрезвом состоянии была безнадежная. Умрихин начал глубже "копать" под него, и тут повезло. От одной из продавщиц сельмага он узнал, что Ефимович имел когда конфликт с первой жертвой - Лавренюк, и именно накануне ее исчезновения.

В тот же день в райотдел пришел житель Винницкой области Василий Ядвига с заявлением о пропаже своей матери Марии Ядвиги, которая накануне вместе со своей подругой уехали в Голованевский район продавать домотканые ковры, дорожки, шторы, вязаные носки и другие вещи. На то время такого добра предостаточно, и на них был спрос.

Подруга вернулась домой сама, объяснив Василию, что его мать исчезла в Марьянополе. Заявитель был известным в Винницкой области человеком, депутатом облсовета, кавалером орденов Красного Знамени и "Знак Почета", имел связи во властных и правоохранительных структурах, в то же время оставался простым и порядочным человеком: "Яков Михайлович, я вам помогу. Предоставляю в ваше распоряжение свой автомобиль "Москвич".

Той же машиной доставили в Марьянополь подругу матери, которая рассказала, что одна из жительниц села, к дому которой и зашла Ядвига, звала: "Тетя, зайдите ко мне, я у вас кое-что куплю". Подруга подождала-подождала Марию и пошла по домам предлагать собственный товар. На окраине деревни она еще подождала подругу, а когда уже стемнело, отправилась на станцию, где села на поезд и добралась домой.

После получения свидетельств Умрихин с коллегами немедленно выехал в Марьянополь на место происшествия, которое совпадало с местом проживания Ефимовича. На дворе милиционеров встретил хозяин. Оперативники, поздоровавшись, предложили хозяину зайти в дом. Тот сразу отказался.

- А что, нельзя здесь разговаривать?

- И как-то неудобно здесь, - ответил Умрихин, и они все-таки вошли в дом. Пол и стены помещения были полностью залиты кровью.

- А что это за кровь? - поинтересовались сотрудники милиции.

Хозяин пояснил, что зарубил хрюшку; а вот чужой женщины ни он, ни его жена не видели и ничего у нее не покупали. Оперативники сделали вид, что поверили.

Убитую нашли в пашне неподалеку от того места, где несколькими месяцами ранее нашли Евгению Хмель. На шее Марии Ядвиги была туго затянутый тоненький платок, а на голове несколько ран, характерных от ударов молотком.

Учитывая общественную опасность, подозреваемого решили срочно изолировать. Задержали Ефимовича за административное правонарушение, которое он совершил несколько дней назад. На то время он работал водителем самосвала на станции "Голованевск". Чтобы не вызвать подозрения, направили Умрихина на служебном автомобиле "Нива". Аргументировали так: до уточнения дополнительных обстоятельств.

Умрихин, не выходя из машины, позвал его на минутку, а когда Ефимович сел туда, вопреки инструкциям, полученным от руководства, затянул на запястьях рук подозреваемого наручники. Задержанный все понял и сквозь зубы прошипел: "Ничего не докажете, менты плохие".

Всю дорогу в райотдел, он молчал. Молчал и следующие пять суток админареста. Следствие по делу проводил заместитель прокурора области Борис Смирнов - известный специалист. Несмотря на то, что в Голованевск очередной раз приехало много высокопоставленных работников прокуратуры и МВД, никто не решился взять подозреваемого под арест в деле об убийствах женщин.

Только Смирнов, по предложению Умрихина, рискнул выдвинуть официальное подозрение Ефимовичу и задержать его на трое суток. Ровно столько же времени располагали сыщики, чтобы добыть неопровержимые доказательства, которых не хватало следствию.

На этот раз за помощью и при непосредственном участии руководителя главка уголовного розыска МВД Украины Пилипчука и его подчиненных разработали и воплотили в жизнь оперативную комбинацию: жена арестованного выдала якобы для сокрытия "верному человеку" (на самом деле подосланного оперативниками) личные вещи убитой Ядвиги. Вещи изъяли официально, при участии двух свидетелей, а Люба на допросе рассказала, как она, желая поживиться, позвала потерпевшую в дом, а там ударила несколько раз молотком по голове. Женщина упала, лишившись сознания, но через некоторое время пришла в себя и начала ползать по комнате, пытаясь подняться. При этом испачкала кровью весь пол, стены и мебель. Каневская, испугавшись, закрыла потерпевшую в доме, сама же побежала встречать мужа с работы. Ефимович обмотал шею Ядвиги платком...

Признаний Каневской и изъятых вещественных доказательств убийства Ядвиги было достаточно, чтобы Ефимович признал свою вину, но частично, утверждая, что убийство совершила жена, а он лишь помог ей спрятать труп.

Следствие на некоторое время остановилось, хотя по почерку совершения убийств женщин было понятно, что это совсем не Люба Каневская. Участники следственно-оперативной группы не сумели убедить Ефимовича давать правдивые показания по делу убийств Лавренюк, Шарган-Чайки и Хмель. Даже заверения, что они будут ходатайствовать перед судом о смягчении наказания из-за чистосердечного признания, не помогли. А Умрихину все не давала покоя мысль, что он забыл нечто важное.

И вдруг сыщик вспомнил! Когда приезжал задерживать преступника, тот латал камеру автомобиля, вырезая заплату ножницами больших размеров. Именно такие носила в своей сумке Хмель, которая шила и вязала во время своих дежурств на железнодорожном посту. Но обыски в гараже, проведенные ранее, ножниц не обнаружили. Где они тогда делись? Чтобы решить "ребус", милиционер поехал на станцию "Голованевск", провел разведопрос водителей и установил, что на момент задержания Ефимовича в гараже работал подменный слесарь-стажер.

Когда его нашли, то в первую очередь допросили и одновременно предложили добровольно выдать милиции забраны им в самосвале Ефимовича вещи. Юноша признался в том, что он без разрешения Ефимовича взял ножницы, а также вязальные спицы, нож, фонарик и многое другое, что принадлежало убитым женщинам. Таким образом, появились дополнительные вещественные доказательства убийств. И тогда арестованный наконец признался во всех преступлениях.

Уже когда проводили следственный эксперимент, который заключался в воспроизведении событий на месте, создали бригаду из правоохранителей, которые должны были защитить убийцу от разъяренных односельчан. В своем дворе Ефимович упал на колени, поднял руки к верху и, плача, заорал: "Люди, простите меня, я молодой, у меня маленький ребенок и молодая жена, а меня расстреляют!" И народ едва не набросился на милицию...

Кировоградский областной суд приговорил убийцу к смертной казни. Его супругу - к 12 годам за решеткой. Однако через год в связи с амнистией Каневская вышла на свободу. Суд учел то, что у нее - малолетний ребенок...